Summer of Night / Серия: Книга-загадка, книга-бестселлер / Издательства: Эксмо, Домино, 2009 г.

В небольшом американском городке Элм-Хейвен в стенах школы таинственным образом исчезает мальчик. С компанией школьников, которые занимаются его поисками, начинают происходить события поистине жуткие. Кого-то из детей преследует грузовик с явным намерением лишить паренька жизни. У других умирают близкие, а в окрестностях города появляется получеловек-полузомби, одетый в древнюю солдатскую форму. Вскоре в библиотеке соседнего города обнаруживаются документы об установке в школе старинного колокола, принадлежавшего, по преданию, семейству Борджа и привезенного одним из местных миллионеров. Страшные события настоящего каким-то образом тесно связаны с этим историческим фактом. Вопрос: каким? И успеют ли маленькие герои избежать ударов судьбы, прежде чем на него ответить? 

Дэн Симмонс в современной литературе фигура культовая. Тетралогия о Шрайке, таинственном хранителе гробниц времени, произвела подлинную сенсацию в фантастическом жанре и подарила автору миллионы почитателей во всем мире.

Отношение к литературе ужасов в мире сложное.

С одной стороны, ее считают уделом не вполне нормальных людей (как писателей, так и читателей), и с этим на первый взгляд трудно не согласиться: как справедливо указывает Стивен Кинг, в пристрастии к подобной литературе сказывается та же черта, что заставляет многих водителей сбавлять скорость рядом с местами серьезных автокатастроф. Хоть одним глазком взглянуть на изувеченные тела, на чужие мучения и смерть — и порадоваться, что это случилось не с тобой. Правда, эта мрачная склонность — отнюдь не порождение XX века. Так или иначе, но этот «экзистенциальный садизм» сопровождал человечество с древних времен, и чем совершенней становились мораль и закон, тем глубже он уходил в подсознание. Ныне у большинства нормальных людей он проявляется вспышками, для подавления которых существует масса возможностей: спорт, секс, компьютерные игры, услуги психоаналитиков - и культура ужасов. (Разумеется, любовь к фэнтези и фантастике также обслуживает определенные психические отклонения, но последние обществу представляются безобидными). 

С другой стороны, хоррор изрядно отдает детскостью. Недаром многие корифеи жанра признают, что увлечение подобными историями началось для них со страшных баек у костра. Страх темноты, уходящий корнями в наше животное прошлое, характерен для многих детей. И очень часто литературные критики делают вывод, что писатель ужасов - это тот, кто так и не научился с этим страхом справляться. 

Как бы то ни было, фильмы ужасов в нынешнем стабильном обществе набирают популярность, а литература ужасов хоть и не процветает, как жанр «меча и магии», вымирать все же не намерена. 

И по какому-то странному стечению обстоятельств роман Дэна Симмонса «Лето ночи», написанный в 1991 году, считается теперь классикой. Не так давно одно из крупнейших западных издательств выпустило условную дилогию о Майке О’Рурке (в которую входят также «Дети ночи») в новом оформлении с надписью HORROR CLASSIC на красочных обложках. Роман отмечен премией «Локус» и номинацией на «Стокера», а также лестным отзывом старика Кинга: оказывается, это чистейшей воды must-read. 

Однако что же такое «Лето ночи» на самом деле? Не более чем одна из самых длинных историй, поведанных у ночного костра не самым умелым рассказчиком. Если бы Р. Стайну, автору популярной серии «ужастиков», под силу были бы романы эпических размеров, то, несомненно, все они как один походили бы на «Лето ночи».

Формально творение Симмонса продолжает линию великих американских романов о «долгом-долгом детстве», которую начал еще Марк Твен, а продолжили Харпер Ли («Убить пересмешника»), Брэдбери («Вино из одуванчиков»), Стивен Кинг («Тело» и «Оно»), Роберт Маккаммон (чудесная книга «Жизнь мальчишки»). Дети, стоящие уже на пороге взрослой жизни; каждому из них лето принесет великую радость и страшное горе, часы философской скуки и небывалые приключения… Казалось бы, сюжет один и тот же, и все же каждая из этих книг по-своему уникальна - потому что уникален ребенок, inner child, который прячется глубоко-глубоко в душе каждого автора. «Лету ночи», однако, в этом ряду делать нечего.

Дэн Симмонс - человек во всех отношениях взрослый: леденящая «Песнь Кали» - это взгляд отца и мужа на чужую страну, «Гиперион» - это взгляд философа и литературоведа, обращенный в вечность, «Темная игра смерти» - восемьсот страниц грязи и боли.

Что делать взрослому у ночного костра? Ребенок Симмонса либо давно мертв, либо его и не было вовсе (и тогда Дуэйн Макбрайд, одиннадцатилетний мальчик с IQ, равным 160 — чистейший автопортрет Симмонса). Не может обычный школьник в один миг стать этаким Федманом Кассадом, рыцарем без страха и упрека, и метко стрелять из дробовика по кошмарным чудищам. Не будет малыш спокойно спать в своей комнате через пять минут после того, как из шкафа (в этой же комнате!) на него напало чудовище (вспомнить хотя бы кошмары детей из кинговских «И вот пришел бука» и «Куджо»). Школьники идут одни в лес, чтобы уничтожить нежить, которая загубила уже одного из их товарищей — и тут один из них предлагает порассказывать «истории о привидениях». Как заметил классик, «может ли такое быть»?

«Лето ночи» во многом напоминает «Оно» (схожих черт так много, что попахивает чуть ли не плагиатом) — но проигрывает роману Кинга по всем статьям: психологизм, сюжет, предыстория, страх, образы чудовищ. Элементарная правдоподобность, наконец. Там, где Стивен использует скальпель, Дэн орудует топором. Словно в подражание кинговским эпигонам (вроде Бентли Литтла), Симмонс нагромождает ужасы, ужасы, ужасы — чем дальше, тем невыносимей и пошлей. Из земли выпрыгивают мертвецы, по городу день-деньской незамеченной ездит «труповозка» (с кузовом, полным трупов животных и людей), гигантские черви хватают детей за ноги…

Роман изобилует штампами. Святая вода и гостия — лучшее средство против нечисти, даже если ты не католик. Зловещее здание старой школы, в котором «что-то не так». Повинно во всем Зло, Пришедшее Из Древности — само собой, Симмонс все спихивает в итоге на богов Древнего Египта.

 А сколько заимствований — и до чего же некрасиво обыгранных! Дай местному алкоголику бутылку — и он расскажет тебе о Страшном Событии, С Которого Все и Началось (см. «Морок над Инсмутом»). Земля под Местным Кладбищем вся в дырках, как сыр (см. «Кладбищенские крысы»). На свалке живет Странный Мальчик (см. «Оно»). Против Чудовищ Нам Поможет Экзорцизм (см. «Изгоняющий дьявола»).

Концовка, как справедливо заметил baroni, скатывается в абсурд - и оставляет незалатанными массу сюжетных дыр.

Мало светлых пятен на этом литературном убожестве, но все же они есть. Удались Симмонсу отдельные персонажи (семейство Макбрайдов), можно найти в тексте любопытные наблюдения… но преодолевать ради них долгий путь в пару десятков авторских листов нецелесообразно.

И ведь не спихнешь «Лето ночи» на бездарность автора.

Точно сказал какой-то римлянин, что «у каждой книги своя судьба». Во всяком случае, в масштабе моего дома это верно: «Песнь Кали» и «Гиперион» останутся в моей библиотеке на самом видном месте… а «Лето ночи» ждет в лучшем случае букинистический магазин, в худшем - помойка.

А может, страницами этой книги я разожгу ночной костер, чтобы когда-нибудь рассказать собственную историю.

Pickman | 2008-04-24

(печатается с разрешения автора)